+ 10 points.

Со мной в автобусе ездит мальчик лет двадцати пяти. У него карие глаза красивой формы и лицо, на котором застыло выражение извечного извинения. На носу - россыпь золотистых веснушек и очки в тонкой, блестящей оправе (простите за смешение!). Он весьма высок, и если бы он вдруг распрямился, но мог бы быть вполне импозантным. Но увы - он ходит, покорно пригнув голову, то ли банально извиняясь за свой рост, то ли дабы не удариться о притолоки этого сумасшедшего мира.
Я испытываю к нему симпатию. У меня, наверное, слабость к недотёпам и неудачникам. Иностранцам без знания языка той страны, куда они направились; инвалидам, презираемыми обществом, не имеющими возможности передвигаться свободно; к девочке в трикотажных штопаных колготках, плачущей в парке на лавочке; к самому неуклюже-толстому мальчику в классе (помните?!) - тому, у которого необъяснимо потеют ладошки и с которым никто никогда не танцует. Мыслями я с ними практически всегда. И, скорее всего, из-за того, что я всю свою бешеную жизнь определённо знала, что в некотором смысле, всегда, буду одной из них.
Я несуразна по своей природе, прежде всего нелепостью мыслей и непредсказуемостью поступков. Тем, что стараюсь видеть в людях удивительное и тщательно покрывать фальшивой позолотой недостатки. Я старательно плюсую пойнты и вглядываюсь в глаза человека, который проявляет желание быть рядом, остаться со мной. Ключевая фраза:"Ты мне нужна". В момент произнесения этой фразы я проявляю наибольшее беспокойство, где-то в голове тихим шумом проносится:"Tha-a-at's it!", - как гул почтового самолёта, которому уже не приземлиться. И я начинаю ИСКАТЬ сокрытое. Искать нещадно, отбирая особо удачные материалы и используя особо хитрые уловки. А что потом? - Да просто разочаровываюсь - обыденность неумолимо накладывает свой отпечаток. И тут в голове отчетливо проносится: "Tha-a-at's tha-a-at!", - и почтовый самолёт, делая дозаправку топливом на борту, благополучно идёт на новый виток.